14

Тишина встретила моё высказывание, растягиваясь до тех пор, пока комната не наполнилась напряжённостью почти осязаемой. Стоит отдать Мэдигану должное: что бы он там ни думал, это оставалось отгороженным от меня теперь уже выкрикиваниями той же фразочки. Брови Дона в замешательстве сошлись на переносице.

— Что это даст? — изумился дядя.

Следующую часть я сказала специально для него:

— Это верно, я могу читать мысли. Удобный такой, неожиданный, маленький бонус; не много вампиров обладают этой способностью.

Дон выглядел ошеломлённым. Ах, точно, я не говорила ему об этой способности. Не то, чтобы я скрывала, просто как-то не подворачивалось случая. Мэдиган уже подозревал, что Кости телепат, и вёл себя со мной с той же осторожностью, так что добровольная сдача информации была необходимой жертвой, чтобы не дать ему раскрыть реальную бомбу о призраках.

Наконец, Мэдиган заговорил.

- Я мог бы обвинить тебя в несанкционированным нарушении безопасности при попытке получения закрытой информации из моих мыслей.

Я фыркнула.

- Ничего такого я не пытаюсь. Способности есть, хочу я этого или нет. Если кто-нибудь скажет тебе секретную информацию, будешь ли ты виноват в нарушении безопасности, раз не заставил себя оглохнуть, чтобы ничего не услышать?

Сучка, подумал он, и я была уверена, что вовсе не случайно это прозвучало громко и четко через мантру «пятнадцать минут».

Я просто пожала плечами.

- Палки и камни [14] .

- Для тебя это так? — резко спросил он. — Игра? Национальная безопасность для тебя только развлечение теперь, когда ты больше не член человеческой расы? Ах, я и забыл. — Его голос вибрировал от едва скрываемого яда. — Ты никогда не была членом человеческой расы, да, полукровка?

Я метнулась через стол в мгновение ока, и моё лицо оказалось так близко к нему, что двинься я хоть чуть дальше, мы коснулись бы носами.

- Сколько собственной крови ты пролил ради человечества или национальной безопасности? Потому что я потеряла галлоны своей, пытаясь спасти жизни, или, если это невозможно, в попытке убедиться, что убийцы и все, кто угрожают человечеству, получили по заслугам. — Я в отвращении откинулась назад. — Готова поспорить, что единственный раз ты пролил кровь, когда порезался о бумагу, так что не надо читать мне лекции о национальной безопасности и защите человечества, если сам ни разу не ставил свою жизнь на карту ни ради первого, ни ради второго.

Два проступивших ярких пятна на щеках подчеркнули, как побледнел Мэдиган, когда я в первый раз бросилась на него. От него начал исходить особый запах гнилых фруктов — запах страха — поверх сильного аромата одеколона, а отдельные мысли просачивались сквозь теперь уже оглушительный рёв о том, что в страховании можно сэкономить за пятнадцать минут.

Опасно… нельзя позволить ей увидеть… слишком многое поставлено на карту…

- Убирайся, — коротко сказал он.

Я напрягла свой разум, чтобы услышать что-нибудь позади этой речёвки, которую сейчас ненавидела огнём тысячи солнц. Что прятал Мэдиган? Что-то, что я уже ожидала, вроде планов выдворить всех неумерших из команды? Или что-то более зловещее?

- Убирайся, — повторил он, нажав кнопку на своём телефоне. — Мне нужна охрана, — рявкнул он. — Сейчас же.

Я посмотрела на дверь. Стоило ли рисковать, пытаясь загипнотизировать его, прежде чем они придут? Людям с подобными ментальными щитами может потребоваться укус, прежде чем я смогу открыть их разум, и, честно говоря, я никогда не кусала человека. Что, если я сделаю это неправильно и попаду в ярёмную вену? Это оставит говорящие сами за себя пятна крови на нас обоих, не говоря уже о том, что он может умереть от эмболии за секунды, если пузырёк воздуха попадёт в его сердце.

И то, и другое будет трудно объяснить, когда появятся сотрудники службы безопасности.

- Не делай ничего, Кэт, — настаивал Дон, почувствовав мои колебания. — Эти охранники не знают тебя. Они новобранцы, которых он подобрал, и все вооружены серебром.

Возможность оказаться проткнутой или простреленной серебряными пулями ручных солдатиков Мэдигана была последним, что меня заботило, но пытаться гипнозом вырвать из него секреты было слишком рискованно по другим причинам. Я должна была позволить Дону искать для меня информацию, и, к счастью, Мэдиган по-прежнему понятия не имел, что за ним тенью следует тот самый человек, на место которого он себя поместил.

Я поднялась с нарочитой медлительностью и лёгким прогулочным шагом направилась к двери.

- Ещё раз поздравляю с продвижением.

В холле загрохотали шаги. Если бы от меня была реальная угроза, новая охрана Мэдигана бежала к нему на помощь уже слишком поздно.

- Ты не вернёшься сюда, пока я тебя сам не вызову, — рявкнул Мэдиган. — Поняла? Появишься, и я добьюсь, чтобы тебя тут же арестовали.

С большим трудом я сдержала слова, которые уже вертелись на языке. Вроде, кто ещё мне угрожает, кроме тебя? Или, хотела б я на это посмотреть. Но предостережение Кости зазвенело в моём сознании. Дай ему почувствовать, что он выиграл этот раунд. Нам это будет только на пользу. Я не успела остановить себя в прошлый раз, когда Мэдиган поддел меня, но могла позволить ему поверить, что он сможет удержать меня вдали от этого места, если я захочу вернуться. А вера в это сделает его ещё более уязвимым.

- Надеюсь, некоторое время в своей новой должности ты проведёшь за чтением отчётов Дона обо мне, — сказала я таким ровным тоном, что Кости зааплодировал бы. — Он не доверял мне сначала, но потом узнал, что полувампир — не то же самое, что злодей. К полным вампирам это тоже относится. Нам не нужно конфликтовать друг с другом.

Вбежала вооружённая свита охранников в шлемах, один из них грубо схватил меня за руку.

- Двигай.

Я позволила им выпроводить меня из комнаты. Мэдиган наблюдал. Дон поплыл за мной, бормоча что-то слишком тихо, так что я не смогла уловить это за стаккато мыслей охранников и бесконечным шквалом Мэдигана пятнадцать минут… пятнадцать минут. В следующий раз, когда я увижу эту рекламу, я, наверное, открою огонь по телевизору.

Меня как раз заталкивали в лифт, когда крик прорезал гул в моей голове.

- Кэтрин!

Моя рука удерживала дверь лифта открытой, когда охранники ещё даже не поняли, что я двигаюсь.

- Стоять! — приказал один из них, поднимая на меня винтовку.

- Это моя мать, — огрызнулась я, исключительно благодаря силе воли удерживаясь и не разламывая ствол.

Её появление оборвало то, что там собирался сказать охранник. Она не слишком вежливо протиснулась мимо них к лифту, из-за чего несколько прядей тёмных волос выбились из её "конского хвостика". Острый взгляд голубых глаз, который ещё сохранил силу пугать меня, выстрелил в окружающую нас группу.

- Ты собираешься пристрелить её или всё же нажмёшь на кнопку, чтобы мы уже могли уехать? — спросила она.

Я задушила смех в тот момент, когда весь ужас её слов дошёл до меня. Охранник, который направлял на меня винтовку, не знал, то ли опустить её и выглядеть, будто он подчинился её приказу, то ли продолжать держать направленной на меня и выглядеть идиотом. Он выбрал маршрут «идиот», и я нажала на кнопку верхнего этажа, губы мои при этом подёргивались.

— Что ты делаешь, Джастина? — настороженно спросил Дон.

Она посмотрела сначала на него, потом на меня.

- Я ухожу, — заявила она. — Я слышала, он сказал, что арестует тебя, если ты вернёшься, а никто не может запретить моей дочери видеться со мной, если она того хочет.

Её слова ударили меня в самое сердце. Я знала, как сильно мама хотела быть в команде, несмотря на мои энергичные возражения. Она утверждала, что охота за убийцами была её шансом отомстить за жизни, которые она была не в силах спасти — её жизнь и жизнь мужчины, которого она любила. От того, что она всё бросила, потому что Мэдиган решил продемонстрировать силу, мне захотелось обнять её и врезать ему одновременно.